Александр Македонский Ἀλέξανδρος ὁ Μέγας
Бюст Александра Македонского
Македонский царь
336 до н. э. — 10 июня 323 до н. э.
Предшественник:	Филипп II
Преемник:	Филипп III Арридей
Вероисповедание:	древнегреческая религия
Рождение:	20 июля 356 до н. э.({{padleft:-356|4|0}}-{{padleft:7|2|0}}-{{padleft:20|2|0}}) Пелла, Древняя Македония
Смерть:	10 июня 323 до н. э.({{padleft:-323|4|0}}-{{padleft:6|2|0}}-{{padleft:10|2|0}}) (32 года) Вавилон, Македонская империя
Место погребения:	Александрия, Египет
Род:	Аргеады
Отец:	Филипп II Македонский
Мать:	Олимпиада Эпирская
Супруга:	1) Роксана 2) Статира 3) Парисат
Дети:	1) Геракл (внебрачный, от Барсины) 2) Александр (от Роксаны)
Александр Македонский на Викискладе

Алекса́ндр Македо́нский (Александр III Великий, др.-греч. Ἀλέξανδρος^{[сн 1]} Γ' ὁ Μέγας, лат. Alexander III Magnus, у мусульманских народов Искандер Зулькарнайн^{[сн 2]}, родился предположительно 20 июля 356 — 10 июня 323 гг. до н. э.) — македонский царь с 336 до н. э. из династии Аргеадов, полководец, создатель мировой державы, распавшейся после его смерти. В западной историографии более известен как Алекса́ндр Вели́кий. Ещё в Античности за Александром закрепилась слава одного из величайших полководцев в истории^[1][2].

Взойдя на престол в возрасте 20 лет после гибели отца, македонского царя Филиппа II, Александр обезопасил северные рубежи Македонии и завершил подчинение Греции разгромом мятежного города Фивы. Весной 334 года до н. э. Александр начал легендарный поход на Восток и за семь лет полностью завоевал Персидскую империю. Затем он начал покорение Индии, но по настоянию солдат, утомлённых долгим походом, отступил.

Основанные Александром города, которые и в наше время являются крупнейшими в нескольких странах, и колонизация греками новых территорий в Азии содействовали распространению греческой культуры на Востоке. Почти достигнув возраста 33 лет, Александр скончался в Вавилоне от тяжёлой болезни. Немедленно его империя была разделена его полководцами (диадохами) между собой, и на несколько десятилетий воцарилась череда войн диадохов.

Биография[править | править вики-текст]

Рождение и детство[править | править вики-текст]

Александр родился в 356 году до н. э. в македонской столице Пелла. По преданию, Александр родился в ночь, когда Герострат поджёг Храм Артемиды Эфесской, одно из Семи чудес света^[3]. Уже во время походов Александра распространилась легенда, будто персидские маги интерпретировали этот пожар как знамение будущей катастрофы для их державы^[3]. Но поскольку всевозможные легенды и знамения всегда сопровождали рождение и жизнь великих людей античности^[4], удачно совпавшую дату рождения Александра иногда считают искусственной^[5].

Точный день рождения Александра неизвестен. Часто он принимается за 20 июля, поскольку по Плутарху Александр родился «в шестой день месяца гекатомбеона (др.-греч. ἑκατομβαιών), который у македонян называется лой (др.-греч. λῷος)». Часто принимается 1 день гекатомбеона за 15 июля, но точное соответствие не доказано. Однако из свидетельства Аристобула, записанного Аррианом, можно вычислить, что Александр родился осенью^[6]. Кроме того, по свидетельству Демосфена, современника царя, македонский месяц лой на самом деле соответствовал аттическому боэдромиону (сентябрь и октябрь). Поэтому нередко в качестве даты рождения называется период с 6 по 10 октября^[7].

Его родители — македонский царь Филипп II и дочь эпирского царя Олимпиада. Сам Александр по традиции вёл свой род от мифического Геракла через царей Аргоса, от которых будто бы ответвился первый македонский царь Каран. По легендарной версии, получившей распространение с подачи самого Александра, его настоящим отцом был фараон Нектанеб II^[8]. Ожидали, что ребёнка назовут Аминтой в честь отца Филиппа, но он назвал его Александром — вероятно, с политическим подтекстом в честь македонского царя Александра I, прозванного «Филэллин» (друг греков)^[9].

Наибольшее влияние на маленького Александра оказывала его мать. Отец занимался войнами с греческими полисами, и большую часть времени ребёнок проводил с Олимпиадой. Вероятно, она старалась настроить сына против Филиппа, и у Александра сформировалось двойственное отношение к отцу: восхищаясь его рассказами о войне, он в то же время испытывал неприязнь к нему из-за сплетен своей матери^[10].

В Александре с раннего детства видели талантливого ребёнка^[11]. Благодаря этому он очень рано был признан наследником дела отца, а Олимпиада стала самой влиятельной из по меньшей мере шести жён Филиппа^[12]. Впрочем, Александр мог быть единственным сыном Филиппа, достойным принять его царство. Дело в том, что, по свидетельству античных авторов, его брат Филипп (впоследствии известный как Филипп III Арридей) был слабоумным. Других достоверно известных сыновей у Филиппа не было^{[сн 3]} или, по крайней мере, ни один из них не был готов управлять царством отца к 336 году^[13].

Александра с раннего детства готовили к дипломатии, политике, войне. Хотя родился Александр в Пелле, его вместе с другими знатными юношами обучали в Миезе неподалёку от города^[14][15]. Выбор удалённого от столицы места, вероятно, был связан с желанием удалить ребёнка от матери^[16]. Воспитателями и наставниками Александра были: родственник по линии матери Леонид, к которому он сохранил глубокую привязанность в зрелом возрасте, несмотря на строгое спартанское воспитание в детстве; шут и актёр Лисимах; а с 343 до н. э. — великий философ Аристотель. Выбор в качестве наставника именно его был не случаен — Аристотель был близок к македонскому царскому дому, а также хорошо знаком Гермию, тирану Атарнея, который поддерживал дружеские отношения с Филиппом^[17]. Под руководством Аристотеля, сделавшего акцент на изучении этики и политики, Александр получил классическое греческое образование, а также ему была привита любовь к медицине, философии и литературе. Хотя все греки читали классические произведения Гомера, Александр изучал Илиаду особенно усердно, поскольку его мать возводила своё происхождение к главному герою этого эпоса Ахиллу^[18]. Впоследствии он часто перечитывал это произведение^[19]. Также из источников известно о хорошем знании Александром «Анабасиса» Ксенофонта, Еврипида, а также поэтов Пиндара, Стесихора, Телеста, Филоксена и других^[16][19].

Юность[править | править вики-текст]

Ещё в детские годы Александр отличался от сверстников: был равнодушен к телесным радостям и предавался им весьма умеренно; честолюбие же Александра было безгранично. Он не проявлял интереса к женщинам (см. статью о Калликсене), зато в 10-летнем возрасте укротил Буцефала, жеребца, от которого по причине строптивости отказался было царь Филипп. Плутарх о характере Александра:

«Филипп видел, что Александр от природы упрям, а когда рассердится, то не уступает никакому насилию, но зато разумным словом его легко можно склонить к принятию правильного решения; поэтому отец старался больше убеждать, чем приказывать^[20]».

В 16-летнем возрасте Александр остался за царя в Македонии под надзором полководца Антипатра, когда Филипп осаждал Византий. Возглавив оставшиеся в Македонии войска, он подавил восстание фракийского племени медов и создал на месте фракийского поселения город Александрополь (по аналогии с Филиппополем, который его отец назвал в свою честь)^[16]. А спустя 2 года в 338 до н. э. в битве при Херонее Александр показал личное мужество и навыки полководца, возглавляя под присмотром опытных военачальников левое крыло македонского войска.

Склонность к авантюрам Александр продемонстрировал в юности, когда без воли отца хотел жениться на дочери Пиксодара, правителя Карии (см. статью Филипп III Арридей). Позднее он всерьёз разругался с отцом из-за женитьбы последнего на юной знатной Клеопатре, в результате чего произошёл разрыв отношений между Филиппом и Олимпиадой, которую Александр искренне любил. Свадьбу Филиппа со знатной македонянкой, возможно, организовала часть местной аристократии^[21]. Многие знатные македоняне не желали мириться с тем, что наследником Филиппа станет сын чужеземки, который, к тому же, находился под её сильным влиянием^[21]. После этого Олимпиада попыталась свергнуть Филиппа с помощью своего брата Александра Молосского, правителя Эпира. Однако Филипп узнал о планах Олимпиады и предложил эпирскому царю жениться на Клеопатре, сестре своего наследника Александра, и он согласился^[22]. К свадьбе Клеопатры будущий завоеватель примирился с отцом и вернулся в Македонию^[22].

Во время свадебных торжеств в 336 до н. э. Филипп был убит своим телохранителем Павсанием^[23]. Обстоятельства убийства не совсем ясны, и часто указывается на возможность участия в заговоре различных заинтересованных лиц, которые стали врагами Филиппа вследствие его агрессивной политики^[24]. Самого Павсания схватили и тут же убили люди из свиты Александра, что иногда трактуется как желание будущего царя скрыть истинного заказчика нападения^[25]. Хорошо знавшее и видевшее Александра в сражениях македонское войско провозгласило его царём (вероятно, по указке Антипатра^[25]). Впрочем, из всех детей Филиппа только Александр был достоин занятия трона (см. выше).

Восхождение на трон[править | править вики-текст]

При вступлении на трон Александр первым делом расправился с предполагаемыми участниками заговора против его отца и, по македонской традиции, с другими возможными соперниками. Как правило, они обвинялись в заговоре и действиях по заданию Персии — за это, например, казнили двух принцев из династии Линкестидов (Аррабая и Геромена), представлявшей Верхнюю Македонию и претендовавшей на македонский трон^[24][25][26]. Впрочем, третий из Линкестидов был зятем Антипатра, и потому Александр приблизил его к себе^[25]. В то же время, он казнил своего двоюродного брата Аминту и оставил свою единокровную сестру Кинану вдовой. Аминта представлял «старшую» линию Аргеадов (от Пердикки III) и некоторое время номинально правил Македонией в младенчестве, пока его не отстранил опекун Филипп II. Наконец, Александр решил ликвидировать и популярного полководца Аттала — его обвинили в измене и переговорах с афинскими политиками^[25]. Знать и македонский народ Александр привлек на свою сторону отменой налогов. При этом казна после правления Филиппа была практически пуста, а долги достигали 500 талантов^[27].

При известии о смерти Филиппа многие его недруги попытались воспользоваться возникшей сложной ситуацией. Так, восстали фракийские и иллирийские племена, в Афинах активизировались противники македонского господства, а Фивы и некоторые другие греческие полисы попытались изгнать оставленные Филиппом гарнизоны и ослабить влияние Македонии^[28]. Однако Александр взял инициативу в свои руки. В качестве преемника Филиппа организовал конгресс в Коринфе, на котором был подтвержден ранее заключенный договор с греками. Договор декларировал полный суверенитет греческих полисов, самостоятельное решение ими внутренних дел, право выхода из соглашения^[29]. Для руководства внешней политикой греческих государств создавался общий совет и вводилась «должность» гегемона эллинов, обладающего военными полномочиями. Греки пошли на уступки, и многие полисы впустили к себе македонские гарнизоны (так, в частности, поступили Фивы)^[30].

В Коринфе Александр встретил философа-киника Диогена. По легенде, царь предложил Диогену просить у него, чего он захочет, а философ ответил «Не заслоняй мне солнца»^[31]. Вскоре Александр посетил и Дельфы, однако там его отказались принять, ссылаясь на неприсутственные дни. Но царь нашёл пифию (прорицательницу) и потребовал, чтобы она предсказала его судьбу, и та в ответ воскликнула «Ты непобедим, сын мой!»^[32][33].

Поход на север и покорение Фив (335 г. до н. э.)[править | править вики-текст]

Имея за спиной пока ещё спокойную Грецию, присматривающуюся к новому царю, он весной 335 года до н. э. двинулся походом на восставших иллирийцев и фракийцев. По современным подсчётам, в северный поход отправилось не более 15 000 солдат, и практически все они были македонянами^[34]. Сперва Александр разбил фракийцев в битве у горы Эмон (Шипка): варвары установили на возвышенности лагерь из повозок и надеялись обратить македонян в бегство, пуская свои повозки под откос; Александр же приказал своим солдатам организованно избегать повозок. Во время битвы македонцы захватили многих женщин и детей, которых варвары оставили в лагере, и переправили их в Македонию^[34]. Вскоре царь нанёс поражение племени трибаллов, и их правитель Сирм вместе с большей частью соплеменников укрылся на острове Певка^[en] на Дунае^{[сн 4][35]}. Александр, используя немногочисленные корабли, прибывшие из Византия, не сумел высадиться на острове^[35]. Приближалось время сбора урожая, и армия Александра могла уничтожить все посевы трибаллов и попытаться вынудить их сдаться до того, как закончатся их запасы^[35]. Однако вскоре царь обратил внимание, что на другом берегу Дуная собираются войска племени гетов^[35]. Геты надеялись, что Александр не станет высаживаться на берег, занятый солдатами, однако царь, наоборот, счёл появление гетов вызовом себе^[35]. Поэтому на самодельных плотах он переправился на другой берег Дуная, разбил гетов и тем самым лишил правителя трибаллов Сирма надежды на скорое окончание войны^[36][37]. Не исключено, что организацию переправы Александр позаимствовал у Ксенофонта, который описывал переправу через Евфрат на самодельных лодках в своём труде «Анабасис»^[37]. Вскоре Александр заключил со всеми северными варварами союзные договоры^[38]. По преданию, во время заключения договоров царь спрашивал у варварских правителей, кого они боятся больше всего. Все вожди отвечали, что больше всего на свете боятся его, Александра, и только вождь небольшого кельтского племени, жившего в Греции^{[сн 5]}, сказал, что больше всего боится, если небо вдруг упадёт на землю^[37].

Однако пока Александр улаживал дела на севере, на юге в конце лета под влиянием ложного слуха о смерти Александра вспыхнул мятеж в Фивах, самом пострадавшем от Филиппа греческом городе. Жители Фив призвали к восстанию всю Грецию, однако греки, на словах выражая солидарность с фивянами, на деле предпочли наблюдать за развитием событий.

Афинский оратор Демосфен называл Александра ребёнком, убеждая сограждан в том, что он не опасен. Царь, впрочем, прислал ответ, что вскоре появится у стен Афин и докажет, что он уже взрослый мужчина^[39]. В накалившейся ситуации Александр не терял времени. Стремительными маршами он перебросил армию из Иллирии к Фивам. Осада заняла несколько дней. Перед штурмом Фив Александр неоднократно предлагает мирные переговоры и получает отказ.

В конце сентября 335 года начался штурм города^[40]. Источники называют различные причины поражения фиванцев: Арриан считает, что фиванские войска пали духом и не смогли более сдерживать македонян, в то время как Диодор считает, что главной причиной стало обнаружение македонцами незащищённого участка стен города^[40]. В любом случае, македонские войска заняли стены города, а македонский гарнизон открыл ворота и помог окружить фиванцев^[40]. Штурмом город был захвачен, разграблен, а всё население обращено в рабство (см. статью Осада Фив). На вырученные деньги (примерно 440 талантов) Александр полностью или частично покрыл долги македонской казны^[27]. Вся Греция была поражена как судьбой древнего города, одного из крупнейших и сильнейших в Элладе, так и быстрой победой македонского оружия. Жители ряда городов сами предали суду политиков, призывавших к бунту против македонской гегемонии. Почти сразу же после захвата Фив Александр направился обратно в Македонию, где начал готовиться к походу в Азию^[40].

На данном этапе военные экспедиции Александра облекались в форму усмирения противников Коринфского союза и панэллинской идеи отмщения варварам. Все свои завоевательные действия Александр в «македонский» период обосновывает неразрывной связью с целями всегреческого союза. Ведь формально именно Коринфским конгрессом был санкционирован главенствующий в Элладе статус Александра.^[41].

Завоевание Малой Азии, Сирии и Египта (334—332 гг. до н. э.)[править | править вики-текст]

Назначив Антипатра своим наместником в Европе и оставив ему 12 тысяч пехотинцев и 1500 конных, ранней весной 334 года до н. э. Александр во главе соединённых сил Македонии, греческих городов-государств (кроме Спарты, отказавшейся от участия) и союзных фракийцев выступил в поход против персов. Момент для начала кампании был выбран очень удачно, поскольку персидский флот всё ещё находился в портах Малой Азии и не мог препятствовать переправе армии^[27]. В мае он переправился через Геллеспонт в Малую Азию в районе местоположения легендарной Трои. По преданию, подплывая к другому берегу, Александр метнул в сторону Азии копьё, что символизировало, что всё завоёванное будет принадлежать царю^[42].

Античный историк Диодор приводит состав его войск, подтверждённый в целом другими источниками:

• Пехота — всего 32 тысячи — 12 тысяч македонян (9 тысяч в македонской фаланге и 3 тысячи в отрядах щитоносцев), 7 тысяч союзников (из греческих городов), 5 тысяч наёмников (греков), 7 тысяч варваров (фракийцев и иллирийцев), 1 тысяча лучников и агриан (пеонийское племя во Фракии).
• Конница — всего 1500 — 1800 македонян (гетайры), 1800 фессалийцев и 600 греков из других областей, 900 фракийцев и пеонийцев^[43]. То есть, всего в армии Александра было 5 тысяч кавалерии^[44].

Кроме того, в Малой Азии находилось несколько тысяч македонских солдат, которые переправились туда ещё при Филиппе^[45]. Таким образом, общее количество войск Александра в начале похода достигало 50 000 солдат^[44][46]. В штабе Александра было также немало учёных и историков — Александр изначально ставил перед собой и исследовательские цели^[45].

• 

  Кампания Александра 334 года.

• 

  Кампания Александра 333 года.

• 

  Кампания Александра 332—331 годов.

Когда армия Александра оказалась возле города Лампсак на берегу Геллеспонта, горожане отправили к Александру ритора Анаксимена, который обучал Александра ораторскому мастерству, чтобы просить его спасти город. Ожидая изощрённых риторических уловок и просьб от своего учителя, Александр воскликнул, что не выполнит ничего из того, что попросит Анаксимен. Однако ритор попросил его захватить и разграбить его родной город, и царю пришлось сдержать своё слово — не захватывать и не разграблять Лампсак^[47]. Занимая расположенный поблизости городок Приап, солдаты Александра с удивлением узнали о культе местного одноимённого божества, и вскоре его почитание распространилось по всему Средиземноморью^[47].

Командир греческих наёмников на персидской службе Мемнон, хорошо знакомый с македонской армией (он сражался против отрядов Филиппа, посланных в Малую Азию^[45]) и лично знавший Александра^[48], рекомендовал воздерживаться от открытых столкновений с армией Александра и предлагал применять тактику выжженной земли. Также он настаивал на необходимости активного использования флота и на нанесении удара по самой Македонии. Однако персидские сатрапы отказались слушать советы грека и решили дать сражение Александру на реке Граник недалеко от Трои^[47]. В битве при Гранике отряды сатрапов, преимущественно конные (числом до 20 тысяч), были рассеяны, персидская пехота разбежалась, а греческие гоплиты-наёмники были окружены и истреблены (2 тысячи взято в плен).

Большинство малоазийских городов добровольно открыло ворота победителю. Фригия сдалась полностью, а её сатрап Атизий покончил жизнь самоубийством^[49]. Вскоре комендант города Сарды Митрен сдал город несмотря на то, что он был прекрасно укреплён, а расположенная на горе цитадель и вовсе была практически неприступна^[49][50]. Благодаря этой измене Александр без боя заполучил одну из самых сильных крепостей в Малой Азии и богатейшую казну^[49]. В благодарность царь ввёл Митрена в своё ближайшее окружение, а вскоре назначил сатрапом Армении^[50]. Жители Эфеса также сдали город без боя: перед приходом Александра они свергли проперсидскую верхушку и восстановили у себя демократию^[51]. На место персидских сатрапов Александр назначал македонцев, греков или, как в случае с Митреном, лояльных лично ему персов^[49][50].

Вскоре после прибытия в Карию Александра встретила Ада, бывший сатрап Карии, отстранённая от власти своим братом Пиксодаром. Она сдала ему город Алинды, где жила после отстранения, и сказала, что Александр для неё как сын^[52]. Иногда эту фразу, записанную Аррианом, интерпретируют как законное усыновление^[50][53]. Для него это стало возможностью склонить на свою сторону часть карийцев — Ада по-прежнему пользовалась авторитетом в среде местной аристократии^[54].

В Карии Александр столкнулся с сопротивлением городов Милета и Галикарнаса, где находились сильные персидские гарнизоны, и где скопились уцелевшие после сражения при Гранике войска сатрапов^[55]. К Милету подошёл весь флот Александра, с помощью которого он переправлялся через Геллеспонт. Однако уже через несколько дней к городу прибыл и огромный флот персов. Несмотря на это, Александр не снял осаду с города и отклонил предложение милетской олигархии открыть город для обеих армий^[51][56]. Вероятно, это было связано с тем, что комендант города Гегесистрат вёл с Александром тайные переговоры о сдаче и уже поспособствовал занятию внешних укреплений города греками^[57]. Буквально на следующее утро греки с помощью осадных машин разрушили стены Милета, после чего войска ворвались в город и захватили его^[51]. Кроме того, греки вынудили отступить персидский флот, поскольку он не имел достаточных запасов еды и воды^[56]. Вскоре персы вернулись, но после небольшого столкновения опять отплыли из-под Милета^[56]. После этого Александр пошёл на неожиданный шаг и приказал распустить практически весь свой флот^[51][52]. Современные историки видят в этом решении царя одну из немногих допущенных им ошибок^[51].

Уже под Галикарнасом царь пожалел о своём решении — город снабжался с моря, и поскольку у Александра не было возможности перекрыть канал снабжения, армии пришлось готовиться к заведомо трудному штурму (см. Осада Галикарнаса). В течение 334 до н. э. и до осени 333 до н. э. Александр покорил всю Малую Азию.

Едва выйдя за пределы Малой Азии из Киликии, Александр под Иссами столкнулся в сражении с персидским царём Дарием III в ноябре 333 до н. э.^[58][59] Местность благоприятствовала Александру, огромное войско персов оказалось зажатым в узкой теснине между морем и горами. Битва при Иссе завершилась полным разгромом Дария, сам он бежал с поля боя, бросив в лагере семью, которая досталась в качестве приза македонянам (см. статью Статира). Македонские отряды захватили в Дамаске часть сокровищ персидского царя и много знатных пленников^[60][61].

Победа при Иссе открыла македонянам путь на юг. Александр, огибая побережье Средиземного моря, направился в Финикию с целью покорения прибрежных городов и лишения мест базирования персидского флота. Мирные условия, дважды предложенные Дарием, были отклонены Александром. Из городов Финикии только неприступный Тир, расположенный на острове, отказался признавать власть Александра^[61]. Однако в июле 332 до н. э. после 7-месячной осады неприступный город-крепость пал после штурма с моря (см. статью Осада Тира)^[62]. С его падением персидский флот на Средиземном море перестал существовать, и Александр мог беспрепятственно получать подкрепления по морю^[63].

После Финикии Александр продолжил путь к Египту через Палестину, где ему оказал сопротивление город Газа, но и он был взят штурмом после 2-месячной осады (см. статью Осада Газы)^[62][63].

Александр (имя царя) в иероглифах

Египет, вооружённые отряды которого были уничтожены в битве при Иссе, был сдан сатрапом Мазаком без всякого сопротивления^[64]. Местное население приветствовало его как избавителя от ненавистного персидского ига и охотно признало его власть. Александр не касался местных обычаев и религиозных верований, в целом сохранил систему управления Египтом, поддержав её македонскими гарнизонами. В Египте Александр пробыл полгода с декабря 332 до н. э. по май 331 до н. э.^[64] Там царь основал город Александрию, который вскоре стал одним из главных культурных центров древнего мира и крупнейшим городом Египта (в настоящее время второй по величине город Египта). Также к этому времени относится его длительное и опасное паломничество к оракулу Зевса-Амона в оазисе Сива в Ливийской пустыне. После встречи с ним Александр стал активно распространять о себе слух, что приходится сыном верховному богу Зевсу. (Восхождение фараона на престол издавна сопровождалось в Египте его сакрализацией; Александр перенял эту традицию)^[64].

Укрепившись достаточно на завоёванной территории, Александр решил углубиться в неизведанные для греков земли, в центральные области Азии, где персидский царь Дарий успел собрать новую огромную армию.

Разгром Персидской державы (331—330 гг. до н. э.)[править | править вики-текст]

Летом 331 до н. э. Александр форсировал реки Евфрат и Тигр и оказался на подступах к Мидии, сердцу Персидской державы. На большой равнине (на территории совр. Иракского Курдистана), специально подготовленной для действия больших масс кавалерии, македонян поджидал царь Дарий. 1 октября 331 до н. э. состоялось грандиозная битва при Гавгамелах^{[сн 6]}, в ходе которой войска персов и подвластных им народов были разбиты. Царь Дарий, как и в предыдущей битве, бежал с поля боя, хотя его отряды ещё сражались, и исход сражения был вовсе не определён^[65].

Александр двинулся к югу, где древний Вавилон и Сузы, одна из столиц Персидской империи, открыли ему свои ворота^[66][67][68]. Персидские сатрапы, потеряв веру в Дария, стали переходить на службу к царю Азии, как стали называть Александра.

Из Суз Александр через горные переходы направился к Персеполю, центру исконно персидской земли. После неудачной попытки прорваться с ходу Александр с частью своего войска обошёл отряды сатрапа Персии Ариобарзана, и в январе 330 до н. э. Персеполь пал^[69][70]. Македонская армия отдыхала в городе до конца весны, а перед уходом дворец персидских царей был сожжён^[71]. По знаменитой легенде пожар организовала гетера Таис Афинская, любовница военачальника Птолемея, подзадорив пьяную компанию Александра с его друзьями^[71][72].

В мае 330 до н. э. Александр возобновил преследование Дария, сначала в Мидии, а затем в Парфии. В июле 330 до н. э. царь Дарий был убит в результате заговора своих военачальников^[73]. Бактрийский сатрап Бесс, убивший Дария, назвал себя новым царем Персидской империи под именем Артаксеркс^[74][75][76]. Бесс пытался организовать сопротивление в восточных сатрапиях, но был захвачен соратниками, выдан Александру и казнён им в июне 329 до н. э.^[77]

Царь Азии[править | править вики-текст]

Став властителем Азии, Александр перестал смотреть на персов как на покорённый народ, пытался уравнять победителей с побеждёнными и соединить их обычаи в единое целое. Принятые Александром меры вначале касались внешних форм вроде восточных одежд, гарема, персидских придворных церемоний. Впрочем, он не требовал их соблюдения от македонцев. Александр пытался править персами так, как их прежние цари. В историографии не существует единого мнения о титулатуре Александра — принятием титула «царь Азии» новый царь либо мог указывать на преемственность своего государства с империей Ахеменидов, либо же, наоборот, мог подчёркивать противоположность новой державы и Персии, поскольку не использовал такие титулы Ахеменидов, как «царь царей» и другие^[78].

Первые жалобы на Александра появились к осени 330 до н. э. Боевые соратники, привыкшие к простоте нравов и дружеским отношениям между царём и подданными, глухо роптали, отказываясь принять восточные понятия, в частности проскинезу — простирание ниц с целованием ноги царя^[79]. Ближайшие друзья и придворные льстецы без колебаний последовали за Александром.

Македонская армия утомилась от длительного похода, солдаты хотели вернуться домой и не разделяли целей своего царя стать господином всего мира. В конце 330 до н. э. был раскрыт заговор против Александра нескольких простых солдат (известно лишь о 2 участниках). Однако последствия неудачного заговора оказались более чем серьёзны из-за межклановой борьбы внутри окружения Александра. Один из ведущих полководцев, командир гетайров Филота был обвинён в пассивном соучастии (знал, но не донёс)^[80]. Даже под пытками Филота не признался в злом умысле, но был казнён солдатами на сходке^[81]. Отец Филоты, полководец Парменион, был убит без суда и какого-либо доказательства вины из-за возросшей подозрительности Александра. Менее значимых офицеров, на которых тоже падало подозрение, оправдали.

Летом 327 до н. э. был раскрыт «заговор пажей», знатных юношей при македонском царе. Кроме непосредственных виновников казнили и Каллисфена, историка и философа, который в одиночку осмеливался возражать царю и открыто критиковать новые придворные порядки^[79]. Смерть философа явилась логичным следствием развития деспотических наклонностей Александра. Эта тенденция особенно отчётливо проявилась в смерти Клита Чёрного, командира царских телохранителей, которого Александр убил лично в результате пьяной ссоры осенью 328 до н. э.^[82][83] Участившиеся сведения о заговорах связывают с обострившейся паранойей Александра^[84].

Поход в Среднюю Азию (329—327 гг. до н. э.)[править | править вики-текст]

После смерти Дария III местные правители в восточных сатрапиях распавшейся Персидской империи почувствовали себя самостоятельными и не спешили присягнуть на верность новому монарху. Александр, мечтая стать царём всего цивилизованного мира, оказался вовлечённым в трёхлетнюю военную кампанию в Средней Азии (329 —327 гг. до н. э.).

Это была преимущественно партизанская война, а не сражения армий. Можно отметить битву у Политимета. Это была первая и единственная победа над войсками полководцев Александра Македонского за всю историю его похода на Восток. Местные племена действовали набегами и отступлениями, восстания вспыхивали в разных местах, и македонские отряды, рассылаемые Александром, в отместку уничтожали целые селения. Боевые действия велись в Бактрии и Согдиане, на территории современных Афганистана, Таджикистана и Узбекистана.

В Согдиане Александр нанёс поражение скифам. Для этого ему пришлось перейти за реку Яксарт. Дальше на север македонские войска не углублялись, места там были пустынные и по представлениям греков малообитаемые. В горах Согдианы и Бактрии местное население при приближении македонян скрывалось в труднодоступных горных крепостях, но Александру удавалось захватить их, если не штурмом, то хитростью и настойчивостью (см. статью Горная война Александра). Войска царя жестоко расправлялись с непокорным местным населением, что привело к опустошению Средней Азии^[85].

В Согдиане Александр основал город Александрию Эсхата (греч. Αλεξάνδρεια Εσχάτη — Александрия Крайняя) (совр. Худжанд), в настоящее время второй по величине город Таджикистана. В Бактрии на древних развалинах заложил город Александрию в Арахосии (совр. Кандагар), в настоящее время второй по величине город Афганистана. Там же в Бактрии зимой 328/327 до н. э. или летом 327 до н. э. Александр женился на Роксане, дочери местного вельможи (возможно, сатрапа^[86]) Оксиарта. Хотя античные авторы, как правило, предполагали, что брак был заключён по любви, этот союз позволил привлечь местную аристократию на сторону царя^[85]. После свадьбы, закрепившей македонское господство в Бактрии и Согдиане, царь начал подготовку к походу в Индию^[87].

Поход в Индию (326—325 гг. до н. э.)[править | править вики-текст]

Весной 326 до н. э. Александр вторгся в земли индийских народов со стороны Бактрии через Хайберский проход, покорил ряд племён, перешёл реку Инд и вступил во владение царя Абхи из Таксила (греки называли царя «человеком из Таксилы», то есть Таксилом) в районе нынешнего Исламабада (Пакистан)^[88]. Основные боевые действия македонских войск разворачивались в районе Пенджаба, «пятиречья» — плодородной области в бассейне пяти восточных притоков Инда.

Таксил присягнул на верность Александру, надеясь с его помощью одолеть соперника, царя Пора из восточного Пенджаба. Пор выставил армию и 200 слонов на границах своей земли, и в июле 326 до н. э. произошла битва на реке Гидасп, в которой войско Пора было разгромлено, а сам он попал в плен^[89]. Неожиданно для Таксила Александр оставил Пора царём, и даже расширил его владения. Такова была обычная политика Александра в завоёванных землях: ставить покорённых владык в зависимость от себя, стараясь при этом сохранить им противовес в лице других удельных властителей.

В конце лета 326 до н. э. продвижение Александра на восток остановилось. На берегах реки Биас (приток Инда) македонское войско отказалось далее следовать за царём по причине усталости от длительного похода и бесконечных сражений^[90]. Непосредственным же поводом явились слухи об огромных армиях с тысячами слонов за Гангом. Александру не оставалось ничего другого, как повернуть армию на юг. При отступлении в Персию он планировал захватить и другие земли.

Примерно с ноября 326 до н. э. македонское войско в течение семи месяцев сплавляется вниз по рекам Гидасп и Инд, по пути делая вылазки и покоряя окрестные племена. В одном из сражений за город маллов (январь 325 до н. э.) Александр был тяжело ранен стрелой в грудь (см. Штурм города маллов). Раздражённый противодействием и мужеством народов Индии Александр истребляет целые племена, не в силах остаться здесь на длительный срок, чтобы привести их к покорности.

Часть македонского войска под началом Кратера Александр отправил в Персию, а с оставшейся частью достиг Индийского океана^[91].

Летом 325 до н. э. Александр двинулся от устья Инда в Персию вдоль океанского побережья. Возвращение домой через пустыни Гедрозии, одной из прибрежных сатрапий, оказалось тяжелее сражений — в дороге от зноя и жажды погибло множество македонцев^[92].

Последние годы Александра[править | править вики-текст]

В марте 324 до н. э. Александр вступил в город Сузы (на юге Ирана), где он и его армия предались отдыху после 10-летнего военного похода. Обеспечив себе владычество над завоёванными землями, Александр приступил к окончательному устройству своей непрочной империи. Первым делом он разобрался с сатрапами на местах, казнил многих за плохое управление.

Одним из его шагов по направлению к созданию единого государства из разнородных по культуре подданных была грандиозная свадьба, на которой он взял в жёны Статиру, старшую дочь царя Дария, захваченную в плен после битвы при Иссе, и Парисат, дочь персидского царя Артаксеркса III^[93]. Своих друзей Александр также одарил жёнами из знатных персидских фамилий. А всего, по свидетельству Арриана, до 10 тысяч македонян взяли себе жён из местных, все они получили подарки от царя.

Серьёзная реформа произошла в армии: была подготовлена и обучена по македонскому образцу фаланга численностью в 30 тысяч юношей из азиатских народов. Местные аристократы зачислялись даже в элитную конницу гетайров. Беспокойство македонян вылилось в открытый бунт в августе 324 до н. э., когда простые солдаты обвинили царя чуть ли не в предательстве. Казнив 13 зачинщиков и демонстративно игнорируя солдат, Александр принудил к повиновению армию, которая уже не мыслила себе иного полководца, кроме Александра.

В феврале 323 до н. э. Александр остановился в Вавилоне, где стал планировать новые завоевательные войны. Ближайшей целью были арабские племена Аравийского полуострова, в перспективе угадывалась экспедиция против Карфагена. Пока готовится флот, Александр строит гавани и каналы, формирует войска из новобранцев, принимает посольства^[94].

Смерть Александра[править | править вики-текст]

За 5 дней до начала похода против арабов Александр заболел. С 7 июня Александр больше не мог говорить^[96]. После 10 дней жестокой лихорадки 10^{[сн 7]} или 13 июня^[97] 323 году до н. э. Александр Великий скончался в Вавилоне в возрасте 32 лет, не дожив чуть более месяца до 33-летия и не оставив распоряжений о наследниках^[98].

В современной историографии общепринятой является версия о естественной смерти царя^[99]. При этом до сих пор причина его смерти достоверно не установлена^[100]. Чаще всего выдвигается версия о смерти от малярии. По этой версии организм царя, ослабленный ежедневными приступами малярии, не смог сопротивляться сразу двум болезням; второй болезнью было либо воспаление лёгких, либо вызванная малярией скоротечно протекающая лейкемия (белокровие)^[100][101]. По другой версии, Александр заболел лихорадкой Западного Нила^[102][103]. Также выдвигались предположения о том, что Александр мог умереть от лейшманиоза или рака^[104]. Впрочем, тот факт, что больше никто из его сотрапезников не заболел, уменьшает правдоподобность версии об инфекционном заболевании^[104]. Историки обращают внимание на участившиеся к концу завоеваний попойки Александра с полководцами, которые могли подорвать его здоровье^[104]. Существует и версия о передозировке царём ядовитым морозником, который использовался как слабительное^[99]. По современному мнению британских токсикологов, симптомы заболевания, от которого скончался Александр, — длительная рвота, конвульсии, мышечная слабость и замедление пульса — свидетельствуют о его отравлении препаратом изготовленным на основе растения под названием Белая чемерица (veratrum album) — ядовитого растения, применявшегося греческими врачами в медицинских целях^[105]. Напиток из белой чемерицы с мёдом греческие врачи давали для изгнания злых духов и вызова рвоты. Наконец, ещё в античности появились версии об отравлении царя Антипатром, которого Александр собирался сместить с поста наместника Македонии, однако никаких доказательств этому не появилось^[106].

После Александра[править | править вики-текст]

Раздел империи[править | править вики-текст]

Согласно легенде^{[сн 8]}, Александр перед смертью передал царское кольцо с печатью военачальнику Пердикке, который должен был стать регентом при беременной царице Роксане. Предполагалось, что она вскоре родит законного наследника, интересы которого до совершеннолетия будет защищать Пердикка. Через месяц после смерти Александра Роксана родила сына, названного в честь отца Александром. Однако верховную власть регента Пердикки вскоре стали оспаривать другие военачальники (диадохи), желавшие стать самостоятельными правителями в своих сатрапиях.

Империя Александра фактически перестала существовать уже в 321 до н. э. после гибели Пердикки в столкновении со своими бывшими соратниками. Эллинистический мир вступил в полосу войн диадохов, закончившуюся со смертью последних «наследников» в 281 до н. э. Все члены семьи Александра и близкие к нему люди стали жертвами борьбы за власть. Были убиты сводный брат Александра Арридей, который некоторое время был царём-марионеткой под именем Филиппа III; мать Александра Олимпиада; сестра Александра Клеопатра. В 309 до н. э. сын Александра от Роксаны, Александр IV, был убит в 14-летнем возрасте вместе с матерью диадохом Кассандром; тогда же диадох Полиперхон убил и Геракла, сына Александра от наложницы Барсины^[107].

Гробница Александра[править | править вики-текст]

Диадох Птолемей завладел забальзамированным телом Александра Великого и перевёз его в 322 до н. э. в Мемфис^[108]. В Мемфисе тело Александра, скорее всего, сохранялось в храме Серапейон^[109]. Впоследствии (вероятно, по инициативе Птолемея Филадельфа) его труп перевезли в Александрию^[110].

Спустя 300 лет тела Александра коснулся первый римский император Октавиан, неловким движением отломив нос у мумии^[111]. Последнее упоминание о мумии Александра Великого содержится в описании похода римского императора Каракаллы в Александрию в 210-х годах. Каракалла возложил свою тунику и кольцо на усыпальницу великого завоевателя^[112]. С тех пор о мумии царя ничего не известно.

Существует предположение, что найденный французским экспедиционным корпусом Наполеона в Египте и переданный англичанам саркофаг Нектанеба II^{[113][сн 9]} мог некоторое время использоваться для захоронения самого завоевателя^[114]. В пользу этого предположения говорит частое использование Птолемеями предметов фараонов (вплоть до обелисков) для своих целей, необходимость пропаганды новой династией своей преемственности с прежними фараонами, а также то обстоятельство, что Птолемей I завладел телом царя так быстро, что мог не успеть создать достойный великого завоевателя саркофаг^[110]. В настоящее время этот саркофаг хранится в Британском музее в Лондоне^[115].

Личность Александра[править | править вики-текст]

Плутарх так описывает его внешность:

«Внешность Александра лучше всего передают статуи Лисиппа, и сам он считал, что только этот скульптор достоин ваять его изображения. Этот мастер сумел точно воспроизвести то, чему впоследствии подражали многие из преемников и друзей царя, — лёгкий наклон шеи влево и томность взгляда. Апеллес, рисуя Александра в образе громовержца, не передал свойственный царю цвет кожи, а изобразил его темнее, чем он был на самом деле. Как сообщают, Александр был очень светлым, и белизна его кожи переходила местами в красноту, особенно на груди и на лице.^[20]»

Богатырским сложением Александр не обладал и к атлетическим состязаниям был равнодушен, предпочитая увеселительные пиры и сражения. Личность и характер Александра как всякого великого человека не могут быть точно обрисованы отдельными чертами или одиночными рассказами и историческими анекдотами; они определяются только всей совокупностью его дел и их отношением к предыдущей и последующей эпохам.

Очень часто Александр бросался в гущу схватки, список его ран перечисляет Плутарх:

«При Гранике его шлем был разрублен мечом, проникшим до волос… под Иссом — мечом в бедро… под Газой он был ранен дротиком в плечо, под Маракандой — стрелой в голень так, что расколотая кость выступила из раны; в Гиркании — камнем в затылок, после чего ухудшилось зрение и в течение нескольких дней он оставался под угрозой слепоты; в области ассаканов — индийским копьём в лодыжку… В области маллов стрела длиною в два локтя, пробив панцирь, ранила его в грудь; там же… ему нанесли удар булавой по шее».^[117]

Сексуальная жизнь[править | править вики-текст]

К античности восходит мнение о бисексуальности Александра, в качестве партнёров называют его близкого друга Гефестиона и фаворита Багоя. Царь часто сравнивал себя с Ахиллом, а Гефестиона — с Патроклом. При этом в Древней Греции двух героев «Илиады», как правило, считали гомосексуальной парой^[118]. У македонских аристократов нередко практиковались связи с мужчинами с юношеских лет^[84]. Родственники сквозь пальцы смотрели на подобные отношения и обычно проявляли беспокойство, только если юноша не выражал интереса к женщинам к зрелости, что создавало проблемы для продолжения рода^[118].

Однако Плутарх в "Сравнительных жизнеописаниях" приводит иные факты.

Однажды Филоксен, командовавший войском, стоявшим на берегу моря, написал Александру, что у него находится некий тарентинец Феодор, желающий продать двух мальчиков замечательной красоты, и осведомлялся у царя, не хочет ли он их купить. Александр был крайне возмущен письмом и не раз жаловался друзьям, спрашивая, неужели Филоксен так плохо думает о нём, что предлагает ему эту мерзость. Самого Филоксена он жестоко изругал в письме и велел ему прогнать прочь Феодора вместе с его товаром. Не менее резко выбранил он и Гагнона, который написал, что собирается купить и привезти ему знаменитого в Коринфе мальчика Кробила^[20].

В то же время Александр имел любовниц, трёх законных жён (бактрийская княжна Роксана, дочери персидских царей Статира и Парисатида) и двух сыновей: Геракла от наложницы Барсины и Александра от Роксаны. В целом царь с большим уважением относился к женщинам, хотя даже учитель Александра Аристотель отстаивал подчинённое положение женщины в обществе^[119].

Религиозные взгляды[править | править вики-текст]

До первых успехов в борьбе с персами Александр активно приносил жертвы богам^[42], но в дальнейшем перестал относиться к богам с пиететом. Так, ещё ранее он попрал запрет на посещение Дельфийского оракула^[33], а оплакивая кончину своего друга Гефестиона, Александр приравнял его к героям (младшим божествам), организовал его культ и заложил два храма в его честь^[97][120].

В Египте Александр провозгласил себя сыном Аммона-Ра и, таким образом, заявил о своей божественной сущности^[121]; египетские жрецы стали почитать его и как сына бога, и как бога^[122]. Также он посетил известного оракула Аммона в оазисе Сива. Эти действия обычно оцениваются как прагматический политический шаг, направленный на легитимацию контроля над Египтом^[121]. Среди греков стремление царя обожествить себя не всегда находило поддержку — большинство греческих полисов признали его божественную сущность (как сына Зевса, греческого аналога Аммона-Ра) лишь незадолго до смерти, в том числе и с явным нежеланием, как спартанцы (они постановили: «Так как Александр хочет быть богом, пусть будет им»)^[123]. Вскоре в честь царя начали проводиться Александрии — общеионийские игры наподобие Олимпийских, а незадолго до смерти послы греческих полисов увенчали его золотыми венками, чем символически признали его божественную сущность^[124]. Заявление о божественной сущности Александра серьёзно пошатнуло доверие к нему многих солдат и полководцев^[125]. В Греции полководцам-победителям иногда оказывали схожие почести, поэтому недовольство вызвали лишь отречение Александра от своего отца и требование признания себя именно как непобедимого бога^[126].

Более поздний автор Иосиф Флавий записал легенду о том, что Александру во сне являлся Яхве, и потому Александр с большим уважением отнёсся к иудейскому первосвященнику в Иерусалиме, а также якобы читал Книгу пророка Даниила и узнал там себя^{[сн 10][127]}.

Оценки деятельности[править | править вики-текст]

Прозвище «Великий» прочно закрепилось за Александром с античных времён. Римский писатель Курций в I веке назвал свое сочинение «Историей Александра Великого» (Historiae Alexandri Magni Macedonis); Диодор отметил «величие славы» полководца (17.1); Плутарх также называл Александра «великим воином»^[128]. Римский историк Тит Ливий сообщил о той высокой оценке, которую дал Александру другой знаменитый в истории полководец — Ганнибал:

Сципион … спросил, кого считает Ганнибал величайшим полководцем, а тот отвечал, что Александра, царя македонян, ибо тот малыми силами разбил бесчисленные войска и дошёл до отдаленнейших стран, коих человек никогда не чаял увидеть. ^[129]

По словам Юстина, «не было ни одного врага, которого он бы не победил, не было ни одного города, которого бы он не взял, ни одного народа, которого бы он не покорил^[130]».

Наполеон Бонапарт восхищался не столько военным гением Александра, сколько его государственными талантами:

Что меня восхищает в Александре Великом — это не его кампании, для которых мы не имеем никаких средств оценки, но его политический инстинкт. Его обращение к Амону стало глубоким политическим действием; таким образом он завоевал Египет. ^[131]

Однако достижения полководца ставились под сомнения античными философами, которые не видели величия славы в захвате новых земель. Сенека назвал Александра несчастным человеком, которого гнала в неведомые земли страсть к честолюбию и жестокость, и который старался подчинить себе всё, кроме страстей^[132], ибо из наук он должен был узнать, «как мала земля, чью ничтожную часть он захватил»^[133].

По-разному оценивали Александра на Востоке. Так, в зороастрийской «Книге о праведном Виразе» (Арда Вираз Намаг) Александр представлен как посланник повелителя зла Ангра-Майнью (см. врезку справа). В дальнейшем официальные персидские историографы старались изобразить Александра потомком Ахеменидов, чтобы обосновать теорию наследственной преемственности персидского трона^[134]. Нередко предполагается, что Александр скрывается под именем Зуль-Карнайн в Коране, где он характеризуется как праведник. Псевдоисторический роман «История Александра Великого» был переведён на пехлевийский язык, а через него, вероятно, и на арабский язык до появления Корана, и был известен в Мекке^[135]. Впоследствии личность Александра пользовалась популярностью в мусульманском мире, и ему нередко старались приписать негреческое происхождение. Например, североафриканские арабские авторы возводили его корни к территории Магриба, а испанские — к Пиренеям^[136]. Средневековый персидский поэт Фирдоуси в поэме Шахнаме включает Александра в ряд правителей Ирана, нейтрально повествует о его философской беседе с мудрецами, но устами царя Ардашира озвучивает негативную оценку завоевателя (см. врезку справа). Отдельную поэму «Искендер-наме» в цикле «Хамсе» посвятил Александру поэт Низами Гянджеви. Александр был популярным персонажем и в еврейской традиции — в частности, в Библии, раввинистической литературе и у Иосифа Флавия. В Книге пророка Даниила, которую Александр якобы читал^{[сн 10]}, он не назван прямо, но рассматривается как часть божественного плана по спасению еврейского народа^[137]. В Первой книге Маккавейской Александр представлен как умеренно враждебный завоеватель, одним из преемников которого стал Антиох IV Эпифан, организатор преследований приверженцев иудаизма^[138][139]. В раввинистической литературе отношение к Александру смешанное^[140].

Образ Александра в историографии[править | править вики-текст]

Попытки исследований деятельности Александра предпринимались ещё в эпоху Возрождения, однако систематическое изучение жизни и деятельности полководца началось лишь в XIX веке с появлением исторических научных школ. Для всех исследований XIX — начала XX века о жизни и деятельности Александра характерна идеализация полководца. В частности, высокими оценками деятельности Александра отметились автор фундаментальной «Истории эллинизма» Иоганна Густава Дройзена^[141], автор «Истории греческой культуры» Якоб Буркхардт^[142], Джон Магаффи^[143], Жорж Раде^[fr], Пьер Жуге (фр. Pierre Jouguet)^[144] и другие^[145][146]. Арнольд Тойнби считал Александра гением, который в одиночку создал эллинистический мир^[146]. Военному искусству Александра посвятил отдельную работу американский военный историк Теодор Додж^[en], который стремился извлечь из кампаний Александра уроки для современности^[147]. В наибольшей степени апологетическая традиция получила поддержку в Германии, где внимание к его личности было особенно велико^[148].

Для исследователей конца XIX — начала XX века характерен крайний европоцентризм и оправдание завоевательной политики македонского царя: для Буркхардта величие Александра определяется распространением греческой культуры и цивилизации среди варварских народов Востока^[142], а для Жуге его завоевания оцениваются в русле концепции «благодетельного империализма» и представляются как безусловно прогрессивное явление^[144]. Провозвестником «братства народов» считали Александра Михаил Ростовцев^[149] и некоторые другие представители англо-американской историографии^[146]. Порой подобные взгляды сохранялись и позднее: в частности, во всей греческой историографии XX века Александр, как правило, представлялся как носитель высокой культуры и предводитель западной цивилизации в её извечной борьбе с Востоком^[150].

После Второй мировой войны появились крупные исследования, критически оценивавшие деятельность полководца. Как политика, руководимого лишь холодным расчётом, Александра представили британские историки Роберт Дэвид Милнз (англ. Robert David Milns) и Питер Грин^[en][146] (в 2010 году монография последнего переведена на русский язык). В монографии Пьера Бриана^[fr] акцентируется внимание на противодействии Александру^[145]. Амбивалентность действий Александра показал Фриц Шахермайр (его монография об Александре неоднократно переиздавалась на русском языке). По его мнению, Александр и его отец Филипп представляют совершенно разные типы исторических деятелей — необузданный и рациональный соответственно. Шахермайр также ставит Александру в вину разрушение наработок своего отца в сфере сближения македонян с остальным греческим миром^[151]. Среди тематических исследований выделяется двухтомная работа Альфреда Беллинджера (англ. Alfred R. Bellinger) о монетном деле македонского царя с экскурсом в его экономическую политику^[152].

В советской историографии изучением Александра Македонского занимались, прежде всего, С. И. Ковалёв (выпустил монографию о нём в 1937 году)^[153], А. С. Шофман (опубликовал двухтомную «Историю античной Македонии» в 1960 и 1963 годах, отдельную работу «Восточная политика Александра Македонского» в 1976 году и статьи) и Г. А. Кошеленко («Греческий полис на эллинистическом Востоке» в 1979 году и ряд статей)^[154].

Память об Александре[править | править вики-текст]

Источники[править | править вики-текст]

В походах Александра сопровождало множество интеллектуалов, включая историка Каллисфена и нескольких философов. Многие из них впоследствии опубликовали воспоминания о своём великом современнике. Так, придворный Александра Харет Митиленский написал «Историю Александра» в десяти книгах, которая описывала прежде всего личную жизнь Александра, но сохранилась лишь в незначительных фрагментах^[155]. Его сочинение было построено не по хронологическому принципу, а представляло собой скорее сборник анекдотов^[155]. Подобные труды оставили после себя Медей и Поликлит из Лариссы и Эфипп из Олинфа^[156]. Кроме того, философ-киник Онесикрит из Астипалеи, путешествовавший со штабом армии до самой Индии, подробно описал завоевания царя^[157]. Особый интерес у Онесикрита вызвала Индия, и он подробно описывал виды местных животных и растений, обычаи народов^[157]. Несмотря на обилие небылиц и выдуманных историй, в античную эпоху сведения Онесикрита служили одним из важнейших источников при описании Индии географами (в частности, Онескирита широко использует Страбон)^[157]. Воспоминания о войне оставил и Неарх, командовавший флотом при возвращении из Индии^[158].

Совершенно иная судьба постигла штабного историографа Каллисфена из Олинфа — в 327 году его казнили по обвинению в подготовке заговора. Из-за этого последние из его подробных записей описывают события битвы при Гавгамелах^[156]. Его «Деяния Александра» носили ярко выраженный апологетический характер и задумывались как оправдание царя перед греческой аудиторией^[155]. Впрочем, уже в античную эпоху незавершённое сочинение Каллисфена подвергалось критике за предвзятость и искажение фактов Тимеем из Тавромения и Полибием^[155]. Далеко не сразу после смерти Александра свои воспоминания систематизировал полководец Птолемей, ставший к этому времени уже правителем Египта^{[сн 11]}. Птолемей создавал образ Александра как гениального полководца^[159]. Предполагается, что благодаря военному прошлому Птолемея его сочинение содержало множество точных подробностей, связанных с военными действиями^[159]. Не сразу написал историю походов Александра и находившийся в его войсках инженер (возможно, архитектор) Аристобул, в которой он уделил много внимания географическому и этнографическому описанию завоёванных земель. Несмотря на то, что Аристобул начал писать историю в возрасте 84 лет, он точно записал все расстояния, денежные суммы, а также дни и месяцы событий^[159]. Известно, что последние две работы содержали богатейший фактический материал^[8]. К сожалению, за исключением немногочисленных фрагментов все сочинения, написанные современниками Александра, утеряны^[160].

Лишь в небольших фрагментах дошло до наших дней и сочинение Клитарха — младшего современника Александра, который, вероятно, не участвовал в походах с ним, однако попытался собрать воедино разрозненные свидетельства очевидцев и уже опубликованные труды^[158]. Его сочинение «Об Александре» состояло по меньшей мере из 12 книг и по стилю приближалось к героическому роману^[161]. Несмотря на критику сочинения Клитарха античными историками, его произведение пользовалось большой популярностью в древности^[161]. К этому же времени относится формирование цикла фантастических преданий, связанных с Александром, хотя легенды вокруг личности великого завоевателя начали появляться ещё при его жизни^[162]. Все вместе они создали традицию правдивых и вымышленных сведений об Александре, которая в историографии известна как «вульгата»^[161]. Не сохранились также «Эфемериды» (записи придворного журнала царя) и «Гипомнемата» (заметки самого Александра с планами дальнейших завоеваний). Античные авторы нередко цитировали переписку Александра с друзьями, родственниками и официальными лицами, но бо́льшая часть этих писем представляет собой более поздние подделки^[163].

Благодаря тому, что интерес к личности Александра не угасал, греки, а затем и римляне писали о нём и значительно позднее, опираясь на работы предшественников. Именно эти сочинения частично сохранились до наших дней и служат основными источниками для изучения жизни и деятельности царя. Большинство из них так или иначе опирались на сочинение Клитарха^[158] и, в некоторой степени, на труды Тимагена. К сочинениям благожелательной по отношению к Александру традиции относятся «Историческая библиотека» Диодора Сицилийского, «История Александра» Квинта Курция Руфа и «История Филиппа» Помпея Трога (последняя работа сохранилась в сокращении, составленном Юстином)^[164]. В значительной степени независим от этой традиции Арриан, которого считают наиболее достоверным источником по жизни Александра^[164]. Большую ценность представляет биография Александа в Сравнительных жизнеописаниях Плутарха, который подбирал материалы в соответствии со своими представлениями о роли личности в истории^[165].

Средневековые романы об Александре. Александр в европейском фольклоре[править | править вики-текст]

После смерти царя был написан «Роман об Александре» (История Александра Великого). Время формирования его окончательной редакции неясно — его относят ко временам от правления Птолемея II (III в. до н. э.) до начала III века н. э.^[167] Роман носит фантастический характер, а составляли его по материалам исторических сочинений, воспоминаний и полулегендарных сказаний. Многие из событий, который описаны в «Романе» как реальные, у античных историков обнаруживаются только как озвученные планы. При этом «Роман» писался даже по большему количеству материалов, чем пять сохранившихся сочинений об Александре^[158]. Автор «Романа» неизвестен. В одной из рукописей автором назван Каллисфен, но он не мог написать это сочинение, поскольку Александр казнил его (см. выше), и потому условного автора произведения иногда обозначают как Псевдо-Каллисфен^[8]. Существует предположение, что первые версии романа до окончательной обработки появились на Востоке, где существовала насущная необходимость обосновать завоевания Александра и установление там правления греков^[168]. Фактические сведения в романе часто искажены, хронология нередко нарушена^[8]. В классическом виде роман состоял из 10 частей^{[сн 12]}, хотя в более ранних версиях, возможно, касающихся Греции тем практически не было^[169].

Ещё в античности роман был переведён на латинский язык Юлием Валерием Полемием; вслед за ним появились переводы на другие языки (см. ниже). В X веке архипресвитер Неаполя Лев^[de] перевёл византийскую версию поздней редакции Псевдо-Каллисфена с греческого на более распространённый в Европе латинский язык. Работа Льва называлась «История сражений» (лат. Historia de preliis)^[170].

Около 1130 года клирик Лампрехта из Трира написал «Песнь об Александре» на основе аналогичного, но почти не сохранившегося произведения Альберика из Безансона. Это произведение ещё не является рыцарским романом, но в некоторых аспектах предвосхищает его. В сочинении Лампрехта есть ряд фантастических нововведений в легенду об Александре, бытовавшую в Европе в это время: правитель одет в броню, закалённую в драконьей крови; его армия дошла до места, где небо соприкасается с землёй; по пути ему встречались люди с шестью руками и мухи размером с голубя; наконец, Александр пытается обложить данью ангелов в раю. «Песни» Лампрехта присуще также и религиозное настроение: автор проповедует идеалы аскетизма, призывает отречься от мирской суеты и покаяться в грехах^[171][172].

Сюжеты, связанные с походами Александра, встречались в европейских рыцарских романах в разных странах (в частности, в Англии^[173], Германии^[174], Испании^[175], Франции^[176], Чехии^[177]). В первой половине XII века Альбериком из Пизансона был написан роман на старофранцузском языке, поскольку было очень велико количество людей, не владевших латинским языком. Он нёс на себе отпечаток новых веяний в литературе и был близок к рыцарскому роману. В конце XII века Вальтер Шатильонский написал на латинском языке поэму «Александреида». В этот период возникло ещё несколько переработок легенды об Александре, крупнейшая из которых (16 тысяч стихов) принадлежит Александру Парижскому (де Берне). В XIII веке на основе поэм об Александре возникают прозаические романы, первые переводы и дальнейшие переработки, которые пользовались большой популярностью в средневековой Европе^[178]. Старофранцузский «Роман об Александре» был написан особым двенадцатисложным силлабическим стихом, который впоследствии получил название «александрийского»^[179]. В более поздних редакциях романа окончательно сложился идеализированный образ Александра как полководца мужественного, но гуманного^[180]. Долгое время этот персонаж был образцом короля-рыцаря для европейской культуры^[178] и попал, в частности, в список девяти достойных (другими праведными язычниками были Гектор и Гай Юлий Цезарь). В различных версиях романа встречаются аллюзии на актуальные для своего времени события: например, в стихотворной чешской «Александреида» начала XIV века содержится много отсылок к чешской действительности, к засилью немцев и немецкой культуры в Праге^[181].

Впрочем, вместе с романами об Александре существовали и другие произведения, дополнявшие легенду о нём новыми вымышленными деталями. Например, в XIII веке Анри д'Андели^[fr] создал «Лэ об Аристотеле^[fr]», в основе которого лежит популярная легенда об Аристотеле и Филлис, любовнице Александра^[182]. В немецкой «Императорской хронике» середины XII века указывается, будто германское племя саксов воевало в составе армии Александра^[183].

Роман об Александре был известен ещё в Киевской Руси — сделанный в XII или даже XI веке^[184] перевод с одной из византийских редакций содержится в ряде рукописей^[185]. При этом в текст были введены некоторые эпизоды из Библии и греческой литературы, отсутствовавшие в византийских редакциях романа^[186]. Около 1490-91 годов^[187] монах Кирилло-Белозерского монастыря Ефросин включил в сборник светских рассказов перевод одной из версий романа, известный как «Сербская Александрия»^[185]. По мнению Я. С. Лурье, это «типичный средневековый рыцарский роман»^[185]. Неизвестно, откуда этот роман появился в монастыре, но по ряду признаков источником называется южнославянская редакция романа, составленная, вероятно, в Далмации по греческим и западноевропейским версиям^[188]. При переводе на русский язык (вероятно, Ефросин был лишь составителем, редактором и переписчиком, но не переводчиком) непонятные читателю южнославянские слова заменялись, изменялись и некоторые сюжетные мотивы, а основная часть романа разделена на сказания^[189]. Кроме того, из-за недостаточного знакомства с сюжетами Троянской войны («Илиаду» на Руси нередко считали книгой о разорении Иерусалима), многочисленные отсылки к Гомеру сократили^[190]. Составители «Сербской Александрии» искусственно христианизировали образ великого завоевателя, приписали ему изречения в христианском духе и представили его как борца за веру^[191]. В XVI веке «Сербская Александрия» в Московском государстве была практически забыта, и только в XVII веке вновь получила распространение^[192]. Тогда же появились и сделанные в Речи Посполитой переводы с западноевропейских редакций романа^[184].

В Великое княжество Литовское роман попал в виде переводов западноевропейских редакций с латинского языка на старобелорусский язык^[193] и сразу же стал одним из самых популярных светских произведений^[194]. Так, белорусский первопечатник начала XVI века Франциск Скорина в авторском предисловии к Библии рекомендовал читать не «Александрию» и «Трою», а библейские книги Судей и Маккавеев^{[сн 13]}, поскольку, по его словам, «более и справедливее в них знайдеш»^[194]. Позднее в дополнение к переводам западноевропейских версий романа с латинского языка распространились и копии «Сербской Александрии»^[194], а затем появились и компиляции, в которых две традиции объединялись^[195]. Благодаря популярности романа некоторые сюжеты из него попали в белорусские народные сказки^[196].

Александр в изобразительном искусстве[править | править вики-текст]

Сюжеты, связанные с жизнью Александра, использовались ещё в изобразительном и декоративно-прикладном искусстве Средних веков. В эпоху Возрождения и позднее они получили развитие в картинах и гобеленах. Наибольший интерес для мастеров представляли не реальные подвиги царя, а его вымышленные путешествия и приключения. Кроме того, во Франции Александра изображали в росписях некоторых церквей, включая кафедральные соборы в Ниме и Шалоне, как защитника религии. С XV века Александра стали изображать на игральных картах как короля треф. Римский папа Павел III, при крещении получивший имя Александр, украсил Замок Святого Ангела стенными росписями по мотивам жизни царя и отчеканил монеты с его изображением^[178].

Как правило, Александр изображался молодым и полным жажды действий человеком в шлеме или в полном комплекте доспехов. Чаще всего мастера вдохновлялись рассказами о приручении Буцефала, о битве при Иссе, о поимке смертельно раненого Дария, а также эпизодом о захвате семьи Дария македонской армией. Популярными были также сюжеты о помиловании фиванки Тимоклеи, о разрубании гордиева узла (см. выше), об излечении Александра своим врачом Филиппом (см. выше) и о свадьбе царя с Роксаной^[197].

Александр в европейской культуре Нового времени[править | править вики-текст]

С распространением в Европе абсолютизма и распространением знаний о древности приближённые монархов сравнивали королей с великими правителями древности. В частности, придворные поэты и живописцы Людовика XIV нередко изображали его в образе Александра Македонского^[198]. В 1765 году Вольтер сравнивал Екатерину II с царицей амазонок, намекая на легендарную встречу полководца с ней, причём «Екатерина, по логике Вольтера, столь велика, что роли должны поменяться, — сам Александр Великий должен был бы добиваться внимания Екатерины»^[199].

События, связанные с распадом империи Александра, нашли отражение в популярном в XVII веке двенадцатитомном галантно-героическом романе Готье де Кальпренеда «Кассандра»^[200][201].

В XVII веке сюжеты, связанные с жизнью полководца, нашли отражение во французском театре: были созданы и поставлены трагедии «Смерть Александра» Александр Арди^[202] и «Александр Великий» Жана Расина. Сюжет последнего произведения был основан на сведениях Плутарха и Курция Руфа, а его успеху способствовало благожелательное отношение Людовика XIV: король, просмотрев постановку, нашёл у театрального Александра немало сходства с самим собой. Постановка «Александра Великого» также знаменовала разрыв между Расином и Корнелем: Расин забрал постановку у мольеровской труппы и передал её конкурирующей труппе «Бургундского отеля»^[203]. Известна фраза, приписываемая Петру I: «Мой брат Карл мнит себя Александром, но он не найдет во мне Дария» (имеется в виду Карл XII).

В 1899 поэт Валерий Брюсов написал одно из своих самых знаменитых стихотворений, "Александр Великий" ("Неустанное стремленье от судьбы к иной судьбе...").

Александр в восточной традиции[править | править вики-текст]

Большое распространение сказания об Александре (Искандере) получили на Востоке^[204]. Среди наиболее популярных сюжетов — легенда о двух рогах Александра, которые он тщательно скрывал от всех, включая цирюльников; один из цирюльников спасся и рассказал секрет тростнику; затем из тростника делают свирель, которая всем рассказывает секрет завоевателя^[205]. Часто появление этого сюжета связывали с греческим мифом о Мидасе, но в середине XX века появились предположения о заимствовании греками распространённой на Востоке аналогичной сказки и о происхождении сюжета без их участия^[205]. В сирийской литературе существовало несколько сказок об Александре, который представляется как сельский герой-богатырь, силой и отвагой заполучивший лучшего коня, лучший меч и самую красивую девушку^[206]. Распространённое прозвище «Двурогий» там объясняется тем, что Александр «прикрепил к голове наподобие рогов два меча и поражал ими врагов»^[206]. В грузинском и таджикском фольклоре имя Александра ассоциируется с отменой древнего обычая геронтоцида (убийства стариков, достигших определённого возраста)^[207]. В фольклоре ряда народов известен сюжет о спуске Александра на морское дно, а в азербайджанском фольклоре Александр поджигает море, чтобы царь моря заплатил ему дань — чудотворные дары^[208].

В Средние века «Роман об Александре» Псевдо-Каллисфена был переведён на коптский, сирийский^[209], среднеперсидский, армянский языки, геэз (конец XIV века^[210]), возможно, арабский и другие языки. Многие из них имели немного сходства с оригиналом — так, в сирийской литературе существовали две совершенно различных версии романа^[211], а эфиопская версия романа представляет собой во многом оригинальное сочинение, которое едва ли можно назвать переводом^[210].

В поэме «Шахнаме» Фирдоуси выводит образ Александра как завоевателя, который меняется под влиянием разговоров со жрецами, брахманами, философами и благодаря знакомству с «цветущим городом»^[212].

Низами Гянджеви посвятил Александру свою последнюю поэму «Искандар-наме». Произведение построено по принципам, близким европейскому рыцарскому роману, однако Низами последовательно проводит свою философскую линию, а Александр ведёт учёные беседы с греческими и индийскими мудрецами. Кроме того, в поэме присутствует утопический элемент: во время путешествия на север Александр находит землю, где существует идеальное общество без верховной власти, бедности и пороков^[213][214]

В турецкой литературе впервые использовал сюжет об Александре придворный поэт Ахмеди в сочинении «Искандер-наме». Его поэма рассматривается и как подражение одноимённой поэме Низами^[215], и как ответ на неё^[216]. источники его сведений об Александре — Низами, Фирдоуси, народные легенды. В сочинении Ахмеди, как и в других сказаниях об Александре, немало анахронизмов: например, указывается, что воспитанием юного царя занимался не только Аристотель, но также Платон и жившие в другое время Сократ и Гиппократ; также рассказывается о посещении Александром Мекки и Багдада, который находился под властью халифов. В целом, фантастический и приключенческий элемент в поэме Ахмеди значительно сильнее, чем у двух его предшественников, хотя также в нём присутствуют энциклопедические сведения из разных областей знания. Сочинение находилось под сильным влиянием суфизма, что выражалось в сосуществовании описания событий с философским подтекстом. Существовала и более доступная по языку и содержанию прозаическая версия поэмы, созданная Хамзави, братом Ахмеди^[216].

Среднеазиатский поэт Алишер Навои в произведении «Искандерова стена» описал свой идеал государственного устройства на фоне фантастических сюжетов о жизни Александра (поиск живой воды, постройка стены для защиты от варваров и другие)^[217].

Александр в современной культуре[править | править вики-текст]

В XX—XXI веках богатый и многогранный образ Александра интерпретировался в зависимости от потребностей общества^[218]. Однако новой в это время стала попытка полного пересмотра роли Александра в истории. Между первой и второй мировыми войнами активной критике подверглась сама идея завоеваний, сопровождающихся войнами. Наиболее ярко эта антимилитаристская тенденция проявилась в творчестве Бертольда Брехта. В частности, в 1920-30-е годы им было написано несколько стихотворений, где критиковались чрезмерные усилия полководца для завоевания Земли и указывалось на приписывание заслуг всей греческой армии одному-единственному полководцу. Наконец, в радиопьесе «Допрос Лукулла» (1940-41) Брехт отстаивает мнение, будто на небесах слава Александра ничего не значит^[219]. В 1930-е годы советский писатель В. Г. Ян написал повесть «Огни на курганах». В характерном для своего времени духе он сделал из знатного согдийца Спитамена нищего погонщика караванов и нарисовал картину классовой борьбы и борьбы народов Средней Азии за национальное освобождение. Он также указывал на то, что Александра отнюдь не следует считать великим лидером: он совершал как «прогрессивные» действия, так и достойные порицания^[220]. Кроме того, Александр — центральный персонаж поэмы «Вода бессмертия» Л. И. Ошанина. Автор старается беспристрастно относиться к Александру, но указывает на положительные и отрицательные аспекты его завоеваний^[221].

Александра нередко трактовали с современных позиций как предвестника глобализации и антиколониализма; он включался в различные списки величайших полководцев на первых позициях^[222]. В беллетризованной биографии царя «Александр Македонский, или роман о Боге» Мориса Дрюона присутствуют элементы психоанализа и мистики, благодаря чему она выбивается среди других популярных биографий полководца^[223]. Профессиональный историк Арнольд Тойнби предпринял попытку описать гипотетическое будущее Македонской империи, если бы Александр прожил на 36 лет больше^[221].

Также Александр является героем множества романов: И. А. Ефремова («Таис Афинская»), Мэри Рено («Божественное пламя», «Персидский мальчик»), Дэвида Геммела («Македонский легион», «Темный принц»), Лев Ошанин «Вода бессмертия (роман в балладах)», Явдата Ильясова «Согдиана», Михаила Волохова («Диоген. Александр. Коринф.»), Валерио Массимо Манфреди («Александр Македонский. Сын сновидения»), Джеймс Роллинс («Кости волхвов») и др.

В детской литературе Александр, как правило, преподносится как величайший полководец всех времён и народов^[221].

Несмотря на популярность Александра, в XX веке было снято небольшое количество фильмов о нём. Две голливудских экранизации не имели большого успеха (1956 и 1968 годов). Значение для кинематографа представляет лишь греческий фильм 1980 года Теодороса Ангелопулоса, который, впрочем, не является биографией Александра^[224]. Наиболее известна, однако, экранизация 2004 года Оливера Стоуна. Фильм не является биографическим в полном смысле слова, поскольку нет ни связаного повествования о жизни полководца, ни многих важных моментов его биографии, из-за чего ряд поступков Александра кажется зрителю иррациональным. По словам исполнителя роли Александра Колина Фаррела, это стало следствием позиции режиссёра: Оливер Стоун оставил только часть эпизодов первоначального сценария, «чтобы рассказать историю, как ему хотелось». В целом, фильм воспроизводит героический миф об Александре с особым вниманием на его походах и завоеваниях. Акцентирование внимания на эдиповом комплексе царя и его страхе перед женщинами, вероятно, было задумано ради желания сделать Александра более близким современному зрителю с помощью известных фрейдистских мотивов^[225].

Александру Македонскому посвящены некоторые песни: группа Iron Maiden записала «Alexander the Great» (альбом Somewhere in Time), «2ва Самолёта» — «Александр Македонский» (альбом «Подруга подкинула проблем»), Сергей Бабкин — «Александр» в (альбом «Мотор»), группа Снега — «Александр».

Александр является персонажем в ряде компьютерных игр: Civilization IV: Warlords, Empire Earth, Rise of Nations: Thrones and Patriots, Rome: Total War — Alexander, Александр, Rise and Fall: Civilizations at War, Call to Power II.

В честь полководца назван кратер «Александр» на Луне.

Примечания[править | править вики-текст]

Дополнительная информация[править | править вики-текст]

Источники[править | править вики-текст]

Литература[править | править вики-текст]

Первоисточники[править | править вики-текст]

• Арриан Флавий, Поход Александра. — М.: МИФ, 1993
• Квинт Курций Руф, История Александра Македонского. — М.: Издательство МГУ, 1993
• Плутарх, Александр, Сравнительные жизнеописания в двух томах, — М.: Издательство «Наука», 1994
• Диодор Сицилийский, Книга XVII с сайта проекта Perseus
• Юстин, Эпитомы Помпея Трога

Избранная историография[править | править вики-текст]

• Александрия. Роман об Александре по русской рукописи XV века. Подг. М. Н. Ботвинник, Я. С. Лурье, О. В. Творогов. — М.—Л.: Наука, 1966. — 285 с.
• Бертельс Е. Э. Роман об Александре. — М.—Л.: Изд-во АН СССР, 1948. — 136 с.
• Бойназаров Ф. А. Проблемы традиции и современности: (Образ и личность Александра Македонского). — М.: Наука, 1990. — 272 с. — 3 000 экз.
• Гафуров Б. Г., Цибукидис Д. И. Александр Македонский и Восток. — М.: Главная редакция восточной литературы изд-ва «Наука», 1980. — 456 с.
• Грин П. Александр Македонский: Царь четырех сторон света. — М.: Центрполиграф, 2002. — 299 с.
• Дройзен И. Г. История эллинизма. Т. 1. (любое издание).
• Ковалёв С. И. Александр Македонский. — Л.: Соцэкгиз, 1937. — 137 с.
• Костюхин Е. А. Александр Македонский в литературной и фольклорной традиции. — М.: Главная редакция восточной литературы изд-ва «Наука», 1972. — 190 с.
• Маринович Л. П. Время Александра Македонского // Источниковедение Древней Греции. Эпоха эллинизма. — М.: МГУ, 1982. — С. 22-65
• Маринович Л. П. Греки и Александр Македонский: К проблеме кризиса полиса. — М.: Наука — Восточная литература, 1993. — 288 с.
• Ртвеладзе Э. Александр Македонский в Бактрии и Согдиане. — Ташкент, 2002. — 180 с.
• Фишер-Фабиан С. Александр Великий. Мечта о братстве народов. Смоленск: Русич, 1994. 416 с.: ил.
• Фор П. Александр Македонский. — М.: Молодая гвардия, 2011. — 445 с.
• Фор П. Повседневная жизнь армии Александра Македонского. — М.: Молодая гвардия—Палимпсест, 2008. — 400 с.
• Фуллер Дж. Ф. Ч. Военное искусство Александра Великого/ Пер. с англ. А.С.Коноплева, А.Л.Уткина. — Смоленск: Русич, 2006. — 320 с.
• Шахермайр Ф. Александр Македонский. — М.: Наука, 1984, 1986 (2-е издание, исправленное). — 384 с.
• Шифман И. Ш. Александр Македонский. — Л.: Наука, 1988. — 208 с.

• A Companion to Alexander Literature In The Middle Ages. Ed.: D. Zuwiyya. — Leiden: Brill, 2011. — 410 p.
• Bosworth A. B. Alexander the Great. // Cambridge Ancient History. Vol. VI: The Fourth century B.C. — Cambridge: Cambridge University Press, 1994. — P. 791—875
• Chugg A. The Sarcophagus of Alexander the Great? // Greece & Rome, Second Series, Vol. 49, No. 1 (Apr., 2002). — P. 8-26
• Bosworth A. B. Conquest and Empire: The Reign of Alexander the Great. — Cambridge: Cambridge University Press, 1993. — 348 p.
• Hamilton J. R. Alexander’s Early Life // Greece & Rome, 2nd Series. — 1965. — Vol. 12, No. 2 (October). — P. 117-124
• Heckel W. The Conquests of Alexamder the Great. — Cambridge, 2008. — 240 p.
• Nawotka K. Alexander the Great. — Cambridge, 2010. — 440 p.
• O’Brien J. M. Alexander the Great: The Invisible Enemy. — London—New York: Routledge, 1992. — 336 p.
• Stoneman R. Alexander the Great. — Routledge, 1997. — 122 p.
• Thomas C. G. Alexander the Great in his World. — Blackwell, 2007. — 265 p.

Ссылки[править | править вики-текст]

	Александр Македонский в Викицитатнике?
	Александр Македонский на Викискладе?

• Александр Великий // Православная Богословская Энциклопедия. Том 1. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу «Странник» за 1900 г.
• Александр Великий // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Alexander the Great’s Home on the Web (недоступная ссылка с 14-05-2013 (689 дней) — история), всё о Александре Великом на английском
• Сражения Александра Македонского на сайте «Militerra.com — битвы мировой истории от древности до первой мировой»

Предшественник: Филипп II

Македонский царь 336 —323 г. до н. э.

Преемник: Филипп III Арридей

Сражения Александра Македонского
	Херонея, 338 | Осада Фив, 335 | Граник, 334 | Галикарнас, 334 | Исса, 333 | Осада Тира, 332 | Осада Газы, 332 | Гавгамелы, 331 | Согдиана и Бактрия, 327  | Гидасп, 326  | Город маллов, 325

Древняя Греция   Персоналии

Эта статья входит в число хороших статей русскоязычного раздела Википедии.

Тематические сайты Notable Names Database · Родовод Нормативный контроль BAV:  ADV12312490 · BNE:  XX1031303 · BNF:  11946296j · EGAXA:  000808093 · GND:  118501828 · LCCN:  n79004067 · NDL:  00620255 · NKC:  jn19981000073 · NLA:  35002922 · NTA:  068740379 · NUKAT:  n97061248 · PTBNP:  70333 · LIBRIS:  229496 · SUDOC:  027417077 · VIAF:  101353608 · ULAN:  500280655